Что осталось от Победы
Над страной другие беды,
По приемлемой цене.
Что осталось, от Победы,
В беспощадной той войне?...
Без особого лукавства
Было снятие Знамён.
Нет, не гонят теперь в рабство,
Сами едем, на поклон.
Зарубежные афиши
И газета, и журнал,
И владеет всем, как пишут,-
Иностранный капитал.
Из страны текут ресурсы
От земли и из земли.
Но с таким же самым курсом
На страну войною шли.
Жизнь легла в сухие сметы
В русле западных идей.
Что осталось от Победы?...
То, что помним мы о ней.
По приемлемой цене.
Что осталось, от Победы,
В беспощадной той войне?...
Без особого лукавства
Было снятие Знамён.
Нет, не гонят теперь в рабство,
Сами едем, на поклон.
Зарубежные афиши
И газета, и журнал,
И владеет всем, как пишут,-
Иностранный капитал.
Из страны текут ресурсы
От земли и из земли.
Но с таким же самым курсом
На страну войною шли.
Жизнь легла в сухие сметы
В русле западных идей.
Что осталось от Победы?...
То, что помним мы о ней.
Что осталось от Победы?
Статья из газеты: Еженедельник "Аргументы и Факты" № 18 04/05/2005
http://www.aif.ru/archive/1640499
http://www.aif.ru/archive/1640499
Такой трудный и горький вопрос задают сегодня 800 тыс. оставшихся
в живых участников Великой Отечественной войны. Через несколько
лет эти вопросы задавать будет некому. Бесстрастная статистика
свидетельствует - каждый год наших дорогих стариков-ветеранов
становится на 200 тыс. меньше. Через несколько лет умрет последний
солдат Победы и мы будем знать о великой и страшной войне
только по книгам, старым фильмам и фотографиям...
в живых участников Великой Отечественной войны. Через несколько
лет эти вопросы задавать будет некому. Бесстрастная статистика
свидетельствует - каждый год наших дорогих стариков-ветеранов
становится на 200 тыс. меньше. Через несколько лет умрет последний
солдат Победы и мы будем знать о великой и страшной войне
только по книгам, старым фильмам и фотографиям...
БЕССТРАСТНАЯ статистика свидетельствует - каждый год наших дорогих
стариков-ветеранов становится на 200 тыс. меньше. Через несколько лет
умрет последний солдат Победы и мы будем знать о великой и страшной войне
только по книгам, старым фильмам и фотографиям.
стариков-ветеранов становится на 200 тыс. меньше. Через несколько лет
умрет последний солдат Победы и мы будем знать о великой и страшной войне
только по книгам, старым фильмам и фотографиям.
Но сегодня, готовясь к 60-летнему юбилею, мы печатаем шаг, вспоминаем
песни про "вставай, страна огромная", про "синенький скромный платочек"
и "прости, что я пришел к тебе живой".
песни про "вставай, страна огромная", про "синенький скромный платочек"
и "прости, что я пришел к тебе живой".
Скоро вся страна: и прошедшие через окопы, и стоявшие у станка в
глубоком тылу, и родившиеся в голодные послевоенные годы, и дети
сталинских пятилеток, хрущевской оттепели, горбачевской перестройки,
ельцинского лихолетья - все мы нальем себе кто по 100, кто по 200 грамм
и скажем: "За Победу!" Помянем, прослезимся и, может быть, даже споем.
глубоком тылу, и родившиеся в голодные послевоенные годы, и дети
сталинских пятилеток, хрущевской оттепели, горбачевской перестройки,
ельцинского лихолетья - все мы нальем себе кто по 100, кто по 200 грамм
и скажем: "За Победу!" Помянем, прослезимся и, может быть, даже споем.
Хорошо бы в этот день забыть (или сделать вид, что забыли) о том, что
некогда единая страна и единый победивший народ сегодня разделены на
множество несоприкасающихся частей. На приватизировавших страну
олигархов и на побежденный, ограбленный народ. На ухватистых чиновников,
живущих по своим бюрократическим правилам, и тех, кто месяцами ходит
по собесам и месяцами мается в очереди по другую сторону "социального окна".
На золотую молодежь и беспризорников. На министров с мигалками и
запуганных пешеходов. На лоснящихся от самодовольства депутатов и на
обманутых ими избирателей...
некогда единая страна и единый победивший народ сегодня разделены на
множество несоприкасающихся частей. На приватизировавших страну
олигархов и на побежденный, ограбленный народ. На ухватистых чиновников,
живущих по своим бюрократическим правилам, и тех, кто месяцами ходит
по собесам и месяцами мается в очереди по другую сторону "социального окна".
На золотую молодежь и беспризорников. На министров с мигалками и
запуганных пешеходов. На лоснящихся от самодовольства депутатов и на
обманутых ими избирателей...
Но в этот день, в день 9 Мая, давайте скажем себе (пусть бы даже и после
"пол-литры"), что мы единый народ и Отечество наше - Россия. И принадлежит
она все-таки нам. И пока жива Россия, мы в России - свои. И отступать нам
некуда. Они, другие, взявшиеся невесть откуда, сбегут, сжимая в кулачках свои
осыпанные бриллиантами яйца, а мы останемся. У них есть свой новый
дом по имени "Челси", а наш - с покосившейся крышей - уже 1000 лет
называется Россией. И нам, остающимся у себя в стране, пора подумать
о том, с чем мы в грядущие после Победы годы будем жить.
Чего хотеть, во что верить, что говорить подрастающим внукам?
"пол-литры"), что мы единый народ и Отечество наше - Россия. И принадлежит
она все-таки нам. И пока жива Россия, мы в России - свои. И отступать нам
некуда. Они, другие, взявшиеся невесть откуда, сбегут, сжимая в кулачках свои
осыпанные бриллиантами яйца, а мы останемся. У них есть свой новый
дом по имени "Челси", а наш - с покосившейся крышей - уже 1000 лет
называется Россией. И нам, остающимся у себя в стране, пора подумать
о том, с чем мы в грядущие после Победы годы будем жить.
Чего хотеть, во что верить, что говорить подрастающим внукам?
Ведь сегодня все, что дала нам Победа - великую страну, народную армию,
гордый народ, большие надежды, индустриальную мощь, сильную культуру
и науку, национальное здоровье, - все это истлело, расползлось по
пограничным швам. А то, что осталось, продолжают "пилить", растаскивать
по офшорам, по чужим банкам, по далеким швейцариям.
гордый народ, большие надежды, индустриальную мощь, сильную культуру
и науку, национальное здоровье, - все это истлело, расползлось по
пограничным швам. А то, что осталось, продолжают "пилить", растаскивать
по офшорам, по чужим банкам, по далеким швейцариям.
Победа - последний резерв нашей надежды, совести, памяти, терпения.
Последнее пристанище веры.
Последнее пристанище веры.
Похоже, что даже власть, научившаяся абстрагироваться от народной жизни
и пребывающая больше на лондонских форумах, чем в Москве, осознает, что
дальше так нельзя, дальше - пустота. И власть затревожилась. Похоже, поняла,
что на одном Стабилизационном фонде, на нефтяной трубе, на рейтингах
партий и вождей России не возродить.
и пребывающая больше на лондонских форумах, чем в Москве, осознает, что
дальше так нельзя, дальше - пустота. И власть затревожилась. Похоже, поняла,
что на одном Стабилизационном фонде, на нефтяной трубе, на рейтингах
партий и вождей России не возродить.
На чем же? Похоже, этого не знает никто. И даже если кто-то и найдет
заветное слово, то кто ему поверит? За последние десятилетия иссушены все
источники веры. Слишком много мы слышали обещаний. И ни одно из них
не сбылось.
заветное слово, то кто ему поверит? За последние десятилетия иссушены все
источники веры. Слишком много мы слышали обещаний. И ни одно из них
не сбылось.
Министры говорят, что продуктовая корзина стала сытнее. Побогаче стал
"прикид". Чаще ходят трамваи. Реже убивают на улицах. Может быть, так оно
и есть. А радости нет. Проведенные незадолго до празднования Победы
социологические исследования фиксируют тяжелую разруху в сердцах. 39%
населения испытывают стыд за состояние страны. 25% говорят, что им
нечем гордиться.
"прикид". Чаще ходят трамваи. Реже убивают на улицах. Может быть, так оно
и есть. А радости нет. Проведенные незадолго до празднования Победы
социологические исследования фиксируют тяжелую разруху в сердцах. 39%
населения испытывают стыд за состояние страны. 25% говорят, что им
нечем гордиться.
Интересно то, что никто не хочет назад, в "советскую власть". Но при этом
все имена, события, песни, которые мы с гордостью вспоминаем и поем
до сих пор, - все они оттуда. Новых имен нет. Да и откуда им взяться?
Большие имена рождаются от больших свершений, от впечатляющих идей.
А их нет. Партии, за которые мы голосовали в надежде, что они "окормят"
народ новой верой, сыто похрюкивают в бюрократическом стойле.
все имена, события, песни, которые мы с гордостью вспоминаем и поем
до сих пор, - все они оттуда. Новых имен нет. Да и откуда им взяться?
Большие имена рождаются от больших свершений, от впечатляющих идей.
А их нет. Партии, за которые мы голосовали в надежде, что они "окормят"
народ новой верой, сыто похрюкивают в бюрократическом стойле.
"Не к чему душу прислонить", - написала нам Валентина Смолина из Перми.
И то, что смерть и похороны в общем-то далекого и чужого для православной
России Иоанна Павла II так затронули нас, - это ведь тоже свидетельство
нашей тоски по отзывчивому сердцу, по нравственной опоре. Вот после Иоанна
Павла не осталось ни особняков, ни счетов, ни бриллиантов. А провожали его
миллионы людей. Потому что от него осталось то, что человек ценит
превыше всего, - вера в высокое предназначение человека. Нет, не хлебом
единым сыт человек.
И то, что смерть и похороны в общем-то далекого и чужого для православной
России Иоанна Павла II так затронули нас, - это ведь тоже свидетельство
нашей тоски по отзывчивому сердцу, по нравственной опоре. Вот после Иоанна
Павла не осталось ни особняков, ни счетов, ни бриллиантов. А провожали его
миллионы людей. Потому что от него осталось то, что человек ценит
превыше всего, - вера в высокое предназначение человека. Нет, не хлебом
единым сыт человек.
В 2007 и 2008 гг., когда в стране будут выборы (вначале парламентские,
потом президентские), к урнам для голосования придут многие из тех, кто
уже не помнит ни о войне, ни о Победе. Даже в момент распада СССР им
был всего 1 год. Их былым величием не прельстишь.
потом президентские), к урнам для голосования придут многие из тех, кто
уже не помнит ни о войне, ни о Победе. Даже в момент распада СССР им
был всего 1 год. Их былым величием не прельстишь.
Сегодня самая большая опасность для России (в том числе и для власти)
даже не то, что народ беден и обижен. А то, что нация не чувствует,
куда ее ведут. И когда же закончится "переход через пустыню"?
даже не то, что народ беден и обижен. А то, что нация не чувствует,
куда ее ведут. И когда же закончится "переход через пустыню"?
Сегодня мы почти уже поняли, кто виноват. Но стране нужен тот, кто
скажет, что делать, куда идти.
скажет, что делать, куда идти.
Ожидание слишком затянулось...
